"Джон Уик 2": Киану Ривз возрождает свою карьеру и жанр боевика

Вот редкий случай, когда продолжение на несколько порядков лучше оригинала. Первый “Джон Уик” при всех своих достоинствах: захватывающая хореография перестрелок и рукопашных схваток, глубоко трагичный главный герой, внезапная легкость, с которой Чад Стахелски и Дэвид Лейтч возродили жанр боевика, был простой историей про месть за раритетную тачку и убитого щенка. Второй фильм, сохранив все наработки предыдущего, стал гораздо глубже и красивее. 

Начинается “Джон Уик 2” там же, где заканчивается первая часть: герой Киану Ривза – пытающийся уйти на покой киллер возвращает себе украденную машину, попутно разгромив ячейку русской мафии в Нью-Йорке. Не успев вернуться домой, зарыть топор войны и прилечь, Джон слышит звонок в дверь – это пришел требовать должок отпрыск одной из двенадцати главных преступных семей мира – некий Сантино Д’Антонио. Небольшая ремарка: в мире Джона Уика государство и его представители (полицейские, например) имеют, судя по всему, мнимую власть. Миром правит теневая лига киллеров и их наниматели. Преступный Совет формируют представители двенадцати семей. Сантино Д’Антонио хочет, чтобы Уик убил его сестру, Джанну. Причина – их отец перед смертью завещал место в Совете именно Джанне. Сантино завидует и хочет прибрать власть в свои руки. Джон Уик сначала отказывается, но после того, как Сантино взрывает его дом, задумывается и решает вернуть долг крови, а потом сразу на покой. Все, конечно, получается совершенно не так, а покой Джону Уику может только сниться.

Дилогия режиссера Чада Стахелски интересна как с антропологической, так и с культурной точки зрения. Стахелски работает в Голливуде давно: то дублером, то постановщиком трюков. То есть все больше на вторых-третьих ролях. Но опыта, следя за работой других, поднабрался и видно, что вложил в фильмы не только все свои умения, но и душу. Последнее – не преувеличение: душой “Джона Уика” или его сердцем, если угодно, и является одноименный герой, мастерски сыгранный Киану Ривзом. Если в первой части он предстал перед нами одиноким и бесконечно печальным убийцей, то вторая углубила и расширила его образ. Не за счет новых фактов из прошлого (их совсем немного), а за счет информации, полученной в процессе. Второй фильм буквально продолжает первый, и мы неотрывно следим за поступками и окружением Джона. А значит больше узнаем о нем.  

Говоря о Киану Ривзе, сложно отделаться от мысли, что актер не играет, а, скорее, становится экранным продолжением самого себя. У них с Джоном Уиком пусть очень отдаленно, но схожи судьбы: оба в прошлом потеряли близких, обоих эта потеря изменила навсегда. Плюс – стоит учесть тот факт, что у Киану Ривза достаточно узкий актерский диапазон и роль Джона Уика, наверное, второе после Нео из “Матрицы” 100-процентное попадание в этот диапазон.

Самодовольно и самонадеянно потревожив покой Уика, Сантино Д’Антонио не знает, какую беду на себя накликал. Прозвище Джона в преступных кругах – Бабай, а татуировка на его спине гласит “Fortis Fortuna Adiuvat” – “Судьба благоволит смелым”. Смелости, безрассудной и отчаянной, ему не занимать, а свое прозвище Уик отработал еще в первом фильме. Он действительно каким-то чудом убивает всех на своем пути, становясь не просто машиной смерти, а каким-то мифологическим существом с древней мантрой на спине. Уловив этот момент, Стахелски намеренно помещает действие второго акта в Рим. Катакомбы и руины древнего города – идеальная декорация для танца смерти Джона Уика. Причем благодаря “первому образованию” Стахелски – постановщика трюков и боевых сцен, противники Уика не кажутся статистами. Их во второй части безумное количество, на каждого у Джона находится хук или пуля, но каждый отнимает у него силы, а некоторые и ранят. Что странным образом добавляет как фильму, так и его главному герою правдивости. Уик, хромая и держась за окровавленный бок, движется к своей следующей жертве с упорством танка. Или неотвратимостью рока.    

Успех фильма кроется не только в идеальном симбиозе героя и актера, но и в самом подходе. Стахелски не обременяет картину совершенно ненужными здесь цитатами из классики или уважительными поклонами столпам жанра. Его фильм не оглядывается назад – это современный авторский боевик с набором собственных козырей в рукаве. Питер Стормаре идеальный главарь русской мафии: немного комичный, но и опасный. Иэн Макшейн с безупречным чувством собственного достоинства играет всесильного управляющего нью-йоркского отделения лиги ассасинов. Лоуренс Фишборн явно получает удовольствие от своей роли предводителя бомжей-убийц (есть и такие) и от встречи с Киану Ривзом (первой экранной после "Матрицы"). 

Действия в картине Стахелски часто происходят в арт-пространстве (половина вообще в музее), что делает "Джона Уика 2" не просто красивее, но и возводит его в ранг высокохудожественного произведения. Странно звучит, учитывая, что речь идет о боевике, но так оно и есть. Финальная битва вообще происходит внутри зеркальной инсталяции. Что это? Экзистенциальное высказывание о встрече с самим собой? Или режиссер просто заигрался в красоту? Учитывая, что в последней сцене жители Нью-Йорка - сплошь одни убийцы, ответ на эти вопросы не важен. Выглядит все равно впечатляюще. 

Автор текста: Мирный Валерий